ПОКАТУШКИ: ЛуАЗ против УАЗа

Часть вторая

http://wwwboards.auto.ru/zaz/8774.html

Короче, в следующую субботу, когда мы отправились добивать эту лесную дорогу, машина не только перестала глохнуть на полном дросселе, но и дополнительно, на пробу, была заправлена 95-м бензином. Блин, до чего приятно теперь она поехала по бездорожью, этих низов если и не хватало, то теперь это уже как-то не раздражало. Машина как бы старалась аккуратно тянуть почти до полной остановки на пределе сцепления шин с грунтом, не допуская пробуксовки и снова плавно ускоряясь, если сопротивление движению наконец падало. Тут уж лучше заглохнуть и сохранить возможность сдать пару метров назад для разгона, чем сразу же начать зарываться. Интересно, что явно дохлая прежняя сороковка тем не менее отличалась занятным свойством – иногда, уже почти заглохнув, как бы на втором дыхании толчками продолжать вытягивать машину на сверхнизких оборотах. ВАЗовский движок этим не баловал, но просто явно лучше и приятнее тянул во всем диапазоне оборотов.

На этот раз Володька поехал на пару с Владом, а я, как и раньше, со своим Лешкой. Сашка на своем ЛуАЗе с нами не поехал – помешала работа. Так что наша колонна сократилась до в принципе оптимальных для таких мероприятий двух автомобилей. Ее мобильность при этом близка к максимальной, так как всегда есть возможность попытаться по-быстрому выдернуть один застрявший автомобиль другим при минимальном количестве самих автомобилей, движущихся в одной колее и способных периодически застревать. Если машин больше трех при, частых застреваниях колонна резко теряет темп продвижения и вообще перестает быть единым коллективом (кто-то кого-то еще продолжает выдергивать, а кто-то уже далеко впереди маячит).

Опять вернулись к первоначальной тактике продвижения: впереди шла более легкая машина, прощупывая дорогу и элементарно выдергиваясь назад в случае застревания более тяжелой. Довольно быстро добрались до исходного рубежа, у которого развернулись в прошлый раз. Дальше машины опять пошли по снежной целине, но теперь в основном по заболоченным опушкам, с диким хрустом вспарывая и кроша ледяной наст (тот самый случай, когда полуосевые карданы ЛуАЗа дают явную фору ШРУСам с их легкоповреждаемыми чехлами). Снежку за неделю еще немного подсыпало. Когда мой ЛуАЗ пытался заглохнуть в глубоком снегу или начинал прбуксовывать на слабом грунте, приходилось сдавать назад на несколько метров и вновь штурмовать тяжелый участок с разгона. Несколько раз машина все же застряла. Володькин УАЗ по целине следом шел значительно более уверенно. При движении даже без пробуксовки колеса продавливали в дерне две глубокие колеи. Старой колеи, как таковой, уже обычно не наблюдалось – затянуло со временем. Володька начал прикидывать, как здесь классно будет ранней весной, когда только-только сойдет снег. Когда дорога углублялась в густой ельник, начинались завалы деревьев, которые приходилось пилить (да, без бензопилы в таком лесу делать нечего). Добрались до развилки, перекусили и пошли на разведку. Полагая, что одна из дорог объездная (хотя, обе начинались с завалов), пошли по правой, выбрались на очередные заболоченные перелески (где дорога потерялась) и стали их прочесывать, забирая чуть влево. И всего через пару десятков минут вместо обозначенной на карте деревни по ту сторону леса вышли уже откуда-то сзади к своим же машинам. Где успели пересечь левую дорогу и так закружить понятия не имели. Видимо, накануне Рождества, в сочельник лешему со своими кикиморами не сиделось в своем буреломе и они уже начали морочить нам голову. В итоге мало того, что они затащили нас в какие-то болота, но еще умудрились бесследно умыкнуть Володькину буксирную цепь с карабинами и повалить на наших глазах перед нами поперек дороги приличное дерево и это в абсолютно тихую, безветренную погоду!

Посовещавшись, решили прорываться по правой дороге. Пока Володька с Владом крошили своей бензопилой и растаскивали завалы, я еше раз прошелся по этой дороге и убедился, что замеченный нами просвет между деревьями вправо от первой же полянки и является продолжением этой дороги, обходящей лесом заболоченные опушки. Когда вернулся, уже можно было ехать дальше, но Володька по своей привычке и на этот раз не стал пилить все подряд и два лежащих поперек дороги ствола просто обложил с двух сторон лесинками потоньше. В общем, со второй попытки мой ЛуАЗ самостоятельно преодолел оба этих бревна ( УАЗу это занятие дается куда легче), но вскоре я обнаружил слегка выбитый из своего ящика в салон аккумулятор. Он у меня располагается значительно ниже штатного, скрываясь целиком под полом салона (на пользу лучшей развесовки и высоты центра тяжести). Штатный аккумуляторный ящик в свое время был вырезан и вварен заново вплотную к лонжерону из расчета на самый низкий аккумулятор из доступных, высотой 175 мм, а выключатель массы переместился под задний нижний угол правой двери). Дорожный просвет под аккумулятором около 340 мм (больше, чем под глушителем), и на обычной грунтовке приложиться им к чему-либо достаточно проблематично. Но тут как-то удалось по нему хорошенько заехать. Впрочем, аккумулятор уцелел, а правится аккумуляторный ящик элементарно, за десять лет он основательно проржавел и разве что не дает вываливаться своему содержимому на дорогу (надо бы переварить и усилить). Хорошо, в свое время ампутировал штатные подножки а то быть им снова куда-нибудь загнутыми. Нынешние подножки – из прямоугольной трубы сечением 50х25, привернуты к кузову болтами и располагаются непосредственно под порогами. Не такие удобные, как раньше, но попутно хоть как-то предохраняют борта и выступающие над ними арки колес от контакта с грунтом, когда машина наваливается на него боком в глубоких колеях, выемках дороги и т.д.

Надо отметить, ЛуАЗу труднее преодолевать препятствия типа валяющихся поперек дороги стволов деревьев, чем обычному джипу и не только из-за маленьких колес. При столь короткой базе резко подбросить вверх находящийся далеко в переднем свесе двигатель это как пытаться резко распахнуть дверь, нажимая на нее ближе к петлям (зато, правда, задним ходом ЛуАЗ на все карабкается куда охотнее, лишь бы фартуки колес не оборвать). В принципе же в такой ситуации сильнее всего проявляется главный недостаток геометрической проходимости ЛуАЗа – наличие нависающего перед передними колесами двигателя. Подобная компоновка для джипов крайне нехарактерна и соответствующий показатель (дорожный просвет под передним свесом, под развитым горизонтальным элементом кузова или шасси за пределами контура колес на виде сбоку) на практике не фигурирует ни в каких характеристиках. Собственно величина угла въезда здесь совершенно ни при чем это совершенно независимые характеристики. Теперь гляньте на УАЗ и ЛуАЗ сбоку. Упомянутый дорожный просвет у УАЗа по колено (при номинальных 220 мм под диффером ), у ЛуАЗа это те же паспортные 280 мм, которые гарантируются подо всем автомобилем. Так что небольшие колеса ЛуАЗа сами по себе позволяют забраться на бордюр или лежащее поперек дороги бревно большей высоты, чем это может позволить себе сам автомобиль из-за риска получить ломовой удар защитой картера о препятствие, если при неудачной попытке он скатится с с него обратно. Кстати, штатная защита картера при этом часто уже начинает течь, разгибаясь и прижимаясь к масляному поддону двигателя и шкиву коленчатого вала. В такой ситуации в качестве временной меры можно просто подложить по нескольку шайб между бампером и защитой картера под каждым из болтов крепления последней. Правда, правится снятая защита так же элементарно – кувалдой, при этом необходимо не забыть отогнуть заднюю поперечную трубу назад, чтобы при монтаже совпали отверстия на защите картера и бампере (это легко проделать, встав на защиту ногами с ее внутренней стороны и нацепив на один из концов ее задней трубы длинную трубу соответствующего диаметра, используя ее как рычаг). Для усиления защиты картера эффективнее всего наваривать ей высокие боковые борта из уголков (при этом у сороковки может потребоваться спилить технологические приливы по углам картера в его передней части). Заднюю трубу лучше не усиливать она должна сохранить возможность пружинить при ударе. Такие вот замечания по ходу рассказа.

Короче, по мере дальнейшего продвижения в глубь леса дорога становилась все более дикой, а пересекаемые опушки все более заболоченными. Когда мой ЛуАЗ, периодически сдавая назад и с хода пробивая очередные несколько метров колеи в очередном болоте, опять нагреб перед собой снега по бампер и застрял окончательно, не доехав всего полдесятка метров до леса, Володька уже поостерегся утюжить болото, вытягивая меня назад, и в первый раз извлек из машины свою рычажную ручную лебедку. Ее зацепили за дерево у дороги и через блок к машине, как обычно – через промежуточную цепь, зацепленную за обе буксирные проушины. Немного подергав за рычаг и помогая лебедке колесами, довольно быстро удалось выбраться в лес. УАЗ и на этот раз проскочил за мной опушку без особых проблем, радуя ломовой тягой на низах и способностью грести всеми четырьмя колесами одновременно (благодаря тем же блокировкам). Правда, выбравшись в лес, больше той самой цепи мы не видели, сколько ни искали.

Нарвавшись на очередной завал в вековом ельнике, нашли вариант его объехать по лесу, воспользовавшись достаточно большим расстоянием между деревьями. Но потребовалось поворачивать практически под прямым углом вокруг одного из деревьев. Тут наглядно проявились преимущества ЛуАЗа в отношении своей маневренности. Дернувшись пару раз вперед-назад, он легко просочился между деревьями. Володька, свернув в лес, не стал огибать упомянутое дерево, а, не долго думая, сдал мимо него задом. В итоге ему удалось продемонстрировать ювелирное маневрирование задним ходом, но дело кончилось небольшим конфузом, когда, разворачиваясь уже на дороге, он проломил задний левый фонарь о дерево, попавшее в слепую зону заднего сектора обзора. Популярная защитная решеточка из прутиков, прикрывающая фонарь, на этот раз не помогла. ЛуАЗ, конечно, на такой случай имеет более удачное расположение задних бамперов по углам кузова аккурат под фонарями. Помнится, когда я сам как-то аналогичным образом приложился к дереву, фонарь вообще не пострадал и лишь несколько вмялся в кузов вместе с его задней боковой панелью.

Дело шло к вечеру и когда мы уперлись в очередной завал из нескольких лежащих поперек дороги деревьев, я, бросив всех, отправился в дальнюю разведку, чтобы разобраться стоит ли (и главное куда) ломиться на ночь глядя дальше через лес или в какой-то момент придется принять решение опять выбираться назад. В конце концов мой Лешка всегда не против порулить за меня (в деревне, когда мы катаемся по окрестным лесам, я и так уже несколько лет почти не сажусь за руль). Пройдя с полкилометра, вышел на угол заросшего березняком участка сплошного вывала леса, в котором дорога снова терялась. Справа наблюдался похожий на дорогу просвет между деревьями. Пройдя по нему, удалось выйти на какие-то очередные заболоченные опушки с проступающей из-под снега водой. Немного побродив по ним, я так и не понял можно ли в этом направлении вырваться на продолжение какой-либо дороги. Вернувшись назад, пробрался левее через жутковатый бурелом (снегу местами по колено), протянувшийся на пару сотен метров, в конце которого над белым снегом как ориентир виднелся гиганский земляной блин комля вывороченной из земли ели, площадью в несколько квадратных метров. Судя по следам на снегу, кроме лосей, кабанов и зайцев в этих местах зимой до нас никто не бродил. От этого ориентира чуть правее через перелесок удалось выйти на какую-то уходящую дальше лесную дорогу (по всем признакам продолжение нашей). Но выяснять, куда она все-таки вела и можно ли на нее прорваться через открытые мной болота правее бурелома, времени уже не оставалось до наступления темноты оставалось не более часа. Чтобы попилить весь этот бурелом нашей бензопилой не хватило бы и ночи. Когда вернулся назад, колонна успела продвинуться вперед еще на несколько сот метров, при этом Лешка успел немного поцарапать правую боковину нашей машины о какое-то дерево. Я предложил тут же начать выбираться обратно, но Володька был полон решимости доехать до темноты хотя бы до открытого мной бурелома.

Желания лезть в те болотца, по которым я только что прогулялся, у меня уже не было никакого, но дорогу теперь перегораживали лишь отдельные упавшие деревья и можно было попробовать. В итоге уже через несколько сотен метров нарвались на приключения, надолго превратившие наши покатушки в одни сплошные потягушки. Остановила нас очередная заболоченная опушка протяженностью под сотню метров с узким, относительно сухим островком-перешейком посередине. ЛуАЗ, как обычно, с хода проскочил первую ее половину и, сдав пару раз задним ходом, уже почти смог прорваться через вторую, но на выезде уткнулся в очередной лежащий поперек дороги ствол дерева, присыпанный снегом, и заглох. Чтобы попытаться с хода его перескочить, пришлось сдать назад в болото где машина и завязла окончательно. Попытавшийся подъехать ко мне Володька начал вязнуть еще на полпути и, дернувшись несколько раз взад-вперед, наконец в первый раз за этот день сел на мосты, так и не добравшись даже до перешейка. Дно прорезанных в дерне машинами колей оставалось вроде бы достаточно твердым, но сам дерн под ногами, под снегом, местами колыхался, как кисель. Последующие два часа ушли на то, чтобы вытянуть машины лебедкой обратно из этого болота. Сначала, используя застрявший УАЗ как якорь, вытянули на перешеек ЛуАЗ, где мне удалось его развернуть на крохотном пятачке. Потом долго домкратили Хай-Джеком УАЗ, подкладывали ему под колеса чурки и тянули лебедкой, быстро завалив ею первое же дерево, за которое ее удалось зацепить (хорошо, оно не достало до машины). Кстати, для этого "Хай-Джека" Володька возил специальную толстую доску с выдолбленным в ней гнездом под домкрат – а то бы загнали его, как сваю, в болото. Пытаться объехать УАЗ сбоку представлялось абсолютно безнадежным мероприятием. Когда уже в полной темноте удалось извлечь УАЗ из болота, я тут же посадил свою машину там же, где сидел он. Впрочем, УАЗом ее удалось выдернуть очень быстро.

В итоге за весь этот день удалось углубиться в лес всего на 1,5 км дополнительно к тем двум, что мы преодолели неделю назад. На обратном пути впереди пошел УАЗ. Уже в самом начале, переезжая лежащие веером поперек дороги деревья, я еще раз посадил машину. Заднее правое колесо, провалившись в какую-то яму, выбитую УАЗом в колее и еще чуть углубившуюся при пробуксовке, банально упиралось в ее края. На этот раз дергать машину УАЗом не стали. ЛуАЗ вытолкали назад руками, после чего под него в эту ямку набросали обломков толстых сучьев и он смог наконец самостоятельно перескочить через деревья. После этого машины как бы поменялись ролями теперь основные проблемы начал испытывать Володька, тогда как мой ЛуАЗ словно вспомнил, что он близкий родственник Хаммера. Для УАЗа необходимость снова проползти в своей колее все форсированные нами опушки оказалось значительно более сложной задачей. Первое же приличное болотце протяженностью несколько десятков метров он смог преодолеть лишь с большим трудом, поелозив в нем взад-вперед несколько раз и вовсю чертя по грязи своими мостами. Развороченные им колеи в свете фар являли весьма жуткое зрелище и я предложил сразу подцепить свою машину тросом, чтобы потом не пришлось вылезать из нее в самую грязь. Но оказалось, что УАЗ встал на узеньком перешейке, за которым сразу начиналось еще одно точно такое же болото он даже не мог толком подвинуться, чтобы освободить мне выезд. Однако, вопреки ожиданиям, мой ЛуАЗ с хода в один прием проскочил болото так быстро, что Володьке пришлось поспешить нырнуть в следующее, освобождая перешеек. Но на этот раз, опять хорошо поелозив взад-вперед, УАЗ все-таки сел. Опять в дело пошли Хай-Джек, бензопила, чурки. Все еще раз отметили, какой полезной подсветкой в таких ситуациях являются мощные дверные плафончики, смонтированные на моем автомобиле, и как плохо, что бензопила не имеет собственной фары. Потом УАЗ подцепили к моей машине и, перевязывая каждые пару метров трос (поскольку я мог дергаться взад-вперед лишь на несколько метров), выдернули обратно на перешеек (пришлось заезжать задом в болото). Потом накидали в колеи лесинок и веток и УАЗу наконец удалось продраться через эту низинку. Мой ЛуАЗ перемахнул ее в колее УАЗа так же легко, как и предыдущее. Больше, насколько я помню, Володька не застревал. Но, перепрыгивая через те поваленные деревья, которые он поленился пилить и именно на которых, похоже, я и выбил себе в салон аккумулятор, он напоследок оторвал своему УАЗу глушитель. Пришлось его Владу как бортмеханику минут двадцать поваляться в снегу под машиной на моем коврике туриста, пока не удалось навесить глушитель обратно. Кстати, лежать на снегу на таком коврике намного теплее, чем просто стоять – его теплоизолирующие свойства настолько высоки, что он кажется теплым. На объездной дороге между деревьями Володька опять проделал свой финт с маневрированием задним ходом, но на этот раз без последствий. ЛуАЗ же проделал остальной обратный путь вообще в каком-то прогулочном режиме, доставляя своей ночной ездой в свете фар на лесной дороге огромное удовольствие. Ведь в темноте застревать уже совсем не хотелось, а когда идущая километр за километром зачастую на пределе своих возможностей машина тем не менее так ни разу и не застревает это просто кайф.

Наутро при осмотре машины обнаружилось, что в ее передней подвеске застряла целая елка, не замеченная в темноте. Потом Володька утверждал, что нечто аналогичное свисало и сзади, когда мы выбрались на шоссе и он какое-то время ехал за мной. Передний бампер украсила небольшая вмятина, а бензобак снизу оказался уже равномерно промятым по дуге во вполне боевой дорожный просвет около 400 мм (до чего приятно стала выглядеть сзади машина кажется, что такой просвет у нее теперь под всем брюхом). Других новых вмятин и повреждений не обнаружилось, кроме частично оборванного фартука заднего правого колеса, который уже у гаража при развороте я оторвал окончательно, ради прикола разровняв задом с нескольких наездов большую кучу снега. Фартуки передних колес у меня перевешаны за рычаги и оборвать их малореально, а вот задние висят на своем штатном месте (разве что их промежуточные кронштейны немного отогнуты назад). Для внедорожной езды их было бы лучше перевесить подальше назад, чтобы их было невозможно прижать к колесу.

Третью попытку прорваться через этот лес мы пока не предпринимали. Мне, в сущности, и двух предыдущих оказалось достаточно, чтобы нащупать новые границы внедорожных возможностей своей машины и сделать кое-какие заключения по этому поводу. Кататься же по этому лесу, по всем признакам, можно еще не одни выходные тем более приезжая туда фактически лишь на полдня. Никто нас туда не гонял мы просто развлекались в свое удовольствие, что и являлось конечной целью мероприятия. Так сказать, абстрактные покатушки. В этом смысле было достаточно неважно – на ту ли мы свернули дорогу без подробной легенды и компаса, и вообще в каком направлении мы прорывались туда или на данный момент уже обратно. Важно было, что кроме нас туда больше никто не совался и это была целиком наша дорога.

Конечно, было интересно сравнить в деле ЛуАЗ и УАЗ со вполне сопоставимым уровнем их внедорожной подготовки (заголовок явно провокационный, на деле никто никого надирать и не собирался). И я лишь еще раз убедился, что это вполне достойные друг друга машины, сравнивать которые напрямую невозможно уж слишком они во всем разные. Такое впечатление, будто ЛуАЗ сосуществует с остальными джипами как бы в совершенно ином измерении, попав к нам от какой-то инопланетной цивилизации со своей системой джиперских ценностей. И это – тот самый случай, когда каждое из различий является серьезным преимуществом в одних ситуациях и таким же недостатком в других. Демонстрация фантастических возможностей в одних условиях движения часто оборачивается столь же поразительной беспомощностью в других. Но, несмотря на все различия, эти машины продемонстрировали возможность преодолевать бездорожье в паре, причем, когда значительно более легкая машина не пасует перед колеей, оставленной более тяжелой. Что касается возможностей совершенствования внедорожных качеств ЛуАЗа в процессе его глубокого тюнинга я могу лишь еще раз повторить, что пока это абсолютная Терра Инкогнита. Что, как, где и за какие шиши можно добиться от Нивы и УАЗа – известно. Тюнингом же ЛуАЗов пока занимаются лишь отдельные любители-одиночки вроде меня и многое здесь пока существует лишь в виде чисто гипотетических предположений.

ПОКАТУШКИ: ЛуАЗ против УАЗа. Часть 1